Тяжелый дождь - [Тяжелый дождь]

Потрепанный Аль Пачино.

Лицо со шрамом.

Говорят, что одиночество – эмоциональное состояние человека, связанное с отсутствием близких, положительных эмоциональных связей. Стоит лишь подумать о подобной комбинации слов, как становится ясно – подобное определение мог дать лишь воистину одинокий человек, социолог-отличник или психолог-аутист. Они говорят, что к одиночеству ведут низкая самооценка, слабые навыки общения.

Я вообще не говорю в исповедальне. Я просто трахаю своих подруг.

Но становлюсь ли я все более одиноким от того, что не налаживаю с ними прочный контакт?

Испытываю ли я положительные эмоции, когда Сильвия раздирает мой лобок?

Иногда не нужно быть Демосфеном, чтобы заиметь человека. Прижать его к себе, или поцеловать. Или дать в рот.

Модель первая. Полифоническое одиночество.

Вы знаете, что можете позвонить кому-либо, выпить пива с этим "кем-либо", осуждая эвтаназию, или обсудить с "Другом" проблемы в постели. Всегда найдется такой человек, который выслушает, даст нелепый совет, возомнив себя врачевателем искалеченных душ. Вы пожмете его руку, или же поцелуете ее. И все. Вы заснете крепче прежнего, взбив гипертрофированную подушку вашего эго и укрывшись нестиранным одеялом одиночества. Все останется на месте.

Комната, в которой мы с Каталиной проведем ночь, похожа на тюремную камеру: узенькое окно, единственный источник света – люминесцентная картина с изображением Бруклинского моста, две узкие кровати, разделенные деревянной тумбочкой, на которой покоится старенький телевизор. Я – это часть натюрморта. Вязкое однообразие.

Стены испещрены надписями, сделанными маркерами, ключами. Тем, чем можно оставить отметину.

"Я видел Бога"

"Там, где сотни рек, текущих вспять"

"Во мне что-то живет. Что-то пожирает меня изнутри"

Модель вторая. Рекурсивная.

Четыре пустых стены. Тысячи затертых книг, с помощью которых вы воссоздаете миры, всецело поглощающие вас. Сотни исцарапанных дисков, пересмотренных до глазного геморроя. Братья и сестры, в компании которых вы находите диалог. Зачем нужны партнеры, если можно выделить специальный день для мастурбации? Миллионы аксессуаров в отсутствии наряда. Уныние не разбивается о стены, но отражается от них. И каждый новый инсайт, каждое осознание собственной ненужности – плевок в копилку одиночества.

В этом номере, видимо, ни один человек решил покончить с жизнью, пустив пулю в висок. Обои над кроватью не единожды подвергались чистке, но алые пятна по-прежнему проступают. Своеобразный кровавый нимб над головой Каталины. Она почти полностью укрылась одеялом, спрятав поврежденную руку под подушку. И она прекрасна.

Модель третья. Уникальное знание.

У вас есть все. Возможности, время и средства. Любой шаг – это шанс, частично гарантированный успех. Но в вашей голове есть такой угол, в который не может проникнуть сила воли и выдрать оттуда ненужное воспоминание. Ненужную информацию, провоцирующую дикую боль.

"Дэл Симмонс. Тебя ведь теперь так зовут?"

"Это ты сжег своих родителей!"

"Отправь Лину в "Лэнгот", напиши за нее сценарий"

Обрывки фраз из письма. Они не дают мне заснуть. Судя по виду листа, на котором Дэлмер Симмонсон писал самомусебе, послание увидело свет несколько лет тому назад. И если Каталина перед нашей встречей находилась в "Лэнготе", почему Дэл тянул с затиранием ее памяти? И что он ей сказал, что она до сих пор не разговаривает ни со мной, ни с кем бы то ни было? Ответы есть в той тетрадке, в которой Дэлмер представил собственное жизнеописание, дабы у него-возродившегося имелась полная информация. Вся эта афера с "Лэнготом" – всего лишь попытка избавиться от эмоций, переживаний, рождаемых воспоминаниями. Дэл по-прежнему располагает информацией о своем прошлом, но теперь он не подавлен, он не винит себя. Потому что он не знает, кто его родители. Почему он, Дэл Симмонс, должен их любить и уважать? Жалеть о том, что убил их? Это не имеет значения, так как теперь его родные – это неловкое упоминание в мемориальной тетради. Несколько строк, посвященных незнакомым людям.

Третья модель – своего рода подарок людям. Несомненная удача, фарт. Ведь если каждый человек смог бы выжигать воспоминания напалмом, не было бы ничего. Воспоминания создают эмоции.

"Свали все на сестру"

"Пусть думает, что это ее вина"

"Ты тоже можешь помогать людям"

Я вспомнил то сочинение, которое висело на доске почета в детском доме. Аманда Г.

Аманда Гленнкасл. Десять лет.

Я мог бы сказать, что это совпадение, и эта самая Аманда – всего лишь одна из миллионов сирот, которые пережили страшное детство. Если бы не тот телефонный разговор с сестрой.

– У меня все хорошо. – Несвязная речь Мелиссы говорит о пятикубовом шприце, валяющимся где-то неподалеку от нее.

– У меня же теперь есть дочь. Дочка. Мы назвали ее Амандой. Красивое имя, да? Братик, не хочешь приехать, познакомиться с племянницей? Ей, кстати, девять. Думаю, она будет рада, сам понимаешь. Тем более ее отец, педрила долбаный, вчера приставился.

Что бы ни происходило в жизни Мелиссы, она всегда прекрасно понимала – это ее проблемы. Ее вина. Она ширяется, работает шлюхой, а может, и умерла уже. Тот звонок – единственная попытка связаться с последним живым родственником.

– Ой, подожди, кто-то пришел, подожди, родной…

Она не положила трубку, но я услышал лишь: "Здравствуйте, мэм. Мы из орган…".

Социальной опеки.

Она никогда не просила денег. Не напрашивалась в гости. Единственное, о чем она все же не успела попросить, – забрать Аманду к себе.

Отец умер на игле. Мать официально нигде не трудоустроена. Девочка пишет сочинения о том, кем являлись ее родители. И она не выливает на них дерьмо, а вспоминает, как папа уснул в последний раз, какие красивые наряды были у ее матери-шлюхи.

"Подобные проблемы по большей части касаются молодых людей. Проще говоря, они готовы менять что-то".

Пол Маккалеб частенько поражал своей тупостью, несмотря на его изобретение, но эта мысль позволяет зацепиться за надежду.

В кармане завибрировал мобильник.

Дэл… Я слушаю.

– Где…еб твою мать…Каталина…

Дэл, успокойся…

– Я тебя еще раз спрашиваю: где, блядь, Каталина?!

Я не могу сказать, извини "друг".

Знаете, смех – это не только признак хорошего расположения духа. Я слышал, как Дэл рыдает в трубку. Я видел, как его минивэн проезжает по мне. Я помню, точно помню, как Купидон свалился в саркофаг. И эта пожилая женщина, уничтожающая таракана, ползущего по ее административной стойке…

В этом городе солнце не умеет восходить.

Каждый новый день приносит с собой только закат, тучи расступаются и напоминают, что все идет вниз. И по кругу.

Глаза так и не сомкнулись. Всю ночь я пролежал, обняв Каталину, пытаясь упорядочить полученную за несколько дней информацию. Старался предугадать, что же произойдет дальше.

Что она сделала?

Посреди ночи Каталина повернулась ко мне и сказала:

– Я слышала твой разговор с моим братом.

Немота заразна. Спонтанность любого действия Каталины – ее почерк. Дэл говорил мне, что она молчала в течение семи лет. Но шестое чувство велит: забудь все сказанное Симмонсом. Дэлмер – не может тебя обмануть. Так как он не мог обмануть и себя.

Самообман – прочнейший механизм, продуцирующий бракованное счастье. То, на чем строится политика фирмы "Семья напрокат", компании "Лэнгот". Вас заставляют лгать себе, принуждают к фальшивому знанию. Мне довелось работать с парнем, которому я заменял брата. Он практически не выходил из дома, а на жизнь зарабатывал "интернет-серфингом". Так он ознакомился с услугами, предоставляемыми мной и еще несколькими моими коллегами.

У Томаса была страсть – чаты. Там он находил единомышленников, товарищей, таких же задротов, разбавляющих изоляцию виртуальным общением. В режиме онлайн они делились друг с другом тем, чем занимаются в данный момент.

"Нашел отличное порево, Круз такое вытворяет".

"Спасибо, подрочил".

"Мальчики, у меня начались месячные. Готова убить любого".

Горстка людей, неспособных на физическую близость. Так просто рассказать монитору о самом интимном, но сказать при встрече "привет" – колоссальная проблема. Сам Томас подбросил идею своим "приятелям".

"Предлагаю коннект. Сегодня. Выпьем, поболтаем. Можете приводить своих друзей, братьев, сестер. Будет весело. Как вам?".

Чат замер. Каждый из этих закомплексованных недоносков испугался. Мир не должен был их увидеть, другие люди не должны были их осуждать за то, какие они есть. Стоило одному парню под ником "Сатана13" принять предложение о встрече, как остальные среагировали моментально.

Том позвонил мне и попросил явиться на коннект.